Добро пожаловать или посторонним вход воспрещён.
Часть первая.
 Название известного фильма как нельзя лучше подходит явлению, с которым сталкиваются многие люди, практикующие каратэ – с одной стороны их всячески зазывает заниматься всевозможная реклама. С другой стороны, приступив к занятиям, они натыкаются на многочисленные запреты, ограничивающие получение информации. Размышлениям на эту тему и будет посвящена эта статья.
По сложившейся традиции, приступим к освящению вопроса, обратившись к истокам. Окинавское каратэ во многом копировало свой китайский аналог – ушу (или кунфу). Сразу же внесём ясность в терминологию – ушу означает "боевое искусство", а кунфу - "высокопрофессиональный навык" (дословный перевод – "тяжёлый труд" или "адская работа"). И если термин "ушу" может применяться только к различным системам единоборств, то термин "кунфу" используется во всех других отраслях деятельности человека (искусство, кулинария, строительство, ремёсла и т.п.). В Китае различные стили единоборств принято называть "ушу", а в Гонконге – "кунфу" (гунфу). Из-за того, что в течении длительного времени Китай изолировал себя от остального мира, большее распространение за его пределами получил термин "кунфу", чему сильно поспособствовали соответствующие гонконговские фильмы. Сейчас можно спорить о том, какой термин наиболее точно отображает смысл, но очевидно одно – между "ушу" и "кунфу" нет никакой разницы, как нет разницы между изначальным смыслом слов "мужчина" и "мужик". Итак, все школы ушу в Китае были "закрытыми", то есть знания не выходили за пределы стен зала, в котором ученики называли учителя "отцом" и относились к нему с сыновней почтительностью. Попасть туда можно было только по рекомендации уважаемого человека, нередко ученикам давались новые имена, а если у мастера не было своих сыновей, то он усыновлял кого-нибудь из наиболее способных учеников и делал его своим наследником и продолжателем традиций школы или стиля. Бойцам школы приходилось принимать участие как в "разборках местного значения", так и в крупных боевых сражениях – из истории нам известны восстания "краснобровых", "жёлтых повязок", "боксёрское восстание" - везде костяк восставших составляли бойцы, знакомые с ушу. В то смутное время, когда в любой момент могла начаться война, когда дороги кишели разбойниками, а сферы влияния делили между собой мафиозные группировки "Триад", навыки рукопашного боя и владение оружием были очень актуальны и востребованы, а "режим секретности" помогал большей эффективности.
На Окинаве не было таких крупных школ, как в Китае – каждый мастер обучал не более десяти человек, поэтому сохранить свой технический арсенал в секрете не составляло большого труда. В начале 20-го века, когда мастер Итосу Анко стал обучать каратэ учеников школ, стало очевидным, что произойдёт колоссальная "утечка информации" в широкие народные массы. Из соображений элементарной безопасности Итосу изменил некоторые наиболее опасные действия, влекущие за собой смерть или увечья, и в таком виде представил каратэ, как систему совершенствования характера, сознания и тела. Нелишне заметить, что в тот же период в Японии, преследуя те же цели, Дзигоро Кано из джиу-джитсу создал систему "дзюдо", а Морихей Уэшиба из дайто-рю айкиджитсу – "айкидо".
Попав в Японию, каратэ разделилось на четыре направления – Шотокан Гичина Фунакоши, Шито-рю Кенва Мабуни, Годзю-рю Чодзюна Мияги и Вадо-рю Хиронори Оцука. Несмотря на то, что все четыре основателя этих стилей были хорошо знакомы между собой и обучались у одних и тех же учителей, они не смогли договориться об объединении своих школ в рамках одной системы и с годами пропасть между ними продолжала разрастаться. После Второй Мировой войны, навыки рукопашного боя отошли на второй план, все страны расположились в чётко очерченных границах, вооружение и приёмы ведения войны модернизировались. Поэтому боевые искусства, в том числе и каратэ, получили "второе дыхание" как спорт. "Первой ласточкой" стало дзюдо, получив олимпийский статус и своим примером воодушевив остальные традиционные боевые единоборства. Чтобы не говорили о негативном влиянии спорта на традиции, очевидно, что в современном обществе спорт приносит куда большую прибыль, чем традиционная модель с большим количеством "табу". Поэтому и рекламируют "спортивные" стили больше, чем "традиционные", ведь спорт стал прибыльным товаром, а реклама – двигатель торговли. В свою очередь "традиционные" школы решили сыграть на контрасте, заявляя о "закрытости" информации, отказе от соревнований вообще или проведения соревнований по своим "особо объективным правилам" и т.д. Названия школ, стилей и организаций каратэ становятся торговой маркой, на которые раздаются авторские права, как на любой другой товар. То, что раньше называлось "миром боевых искусств", сейчас всё чаще зовётся "рынком боевых искусств", и если раньше эффективное техническое действие считалось "военной тайной", то сейчас это – "коммерческий секрет". В современном мире с таким обилием событий и информационных носителей сохранить что-либо в секрете стало очень сложно. Всё, что представляет хоть какой-то интерес для конкурентов, рано или поздно становится им известно, чему способствует масса причин, в том числе и промышленный шпионах. В спорте тоже остаётся всё меньше тайн в методике подготовки, на первый план выходит экипировка, изменение правил соревнований (или влияние на судейское решение) и препараты, которые ещё не известны конкурентам и допингконтролю. Но достоинство традиционных боевых единоборств именно в приверженности своим давним традициям, которые, в силу своей неизменности, перестали быть секретом! Бум на восточные боевые искусства начался в шестидесятые годы прошлого века и продолжается, то затихая, то усиливаясь, вот уже 50 лет. И если раньше ещё были какие-то "заповедные зоны", которые удивляли своей самобытностью и эффективностью, то сейчас их практически не осталось, а все новые системы (или ранее неслыханные названия стилей и школ) оказываются переделками старого. Время от времени на "рынок боевых единоборств" "выбрасывается» новый товар – либо какая-нибудь народная система единоборств (бирманская, африканская, индейская, бразильская, русская и т.п.) или "уникальный комплекс самозащиты", созданный на основе самых эффективных техник рукопашного боя народов мира или спецподразделений. Для того, чтобы подогреть интерес к "новому товару", рекламируется его эффективность, рассказывается о его "истории" и делается намёк про некие "секретные техники", которые можно постигнуть лишь под руководством опытного специалиста. Самый главный "секрет" состоит в том, что получение полезных навыков в любом единоборстве происходит только после определённого количества литров пролитого на тренировках пота. Исключений никогда не было, нет и не будет. Но опытный наставник может направить ученика по правильному пути, который окажется намного короче ложного и позволит сберечь массу времени и сил, поэтому правильные методики тоже являются определённым "секретом", с которым профессиональный инструктор не спешит расставаться, а норовит растянуть подлиннее и подольше, обеспечивая интерес к своей персоне, а следовательно и стабильный доход.
Одной из отличительных черт уникальности методики каратэ, заимствованной из китайского ушу, является практика формальных упражнений – ката. До конца понять смысл, скрытый в ката, дано не каждому. Только длительная практика позволяет получать правильную информацию, заложенную создателями в эти комплексы и именно здесь, как нигде актуальна помощь настоящего мастера, который поможет постичь их логику. Раньше, дабы исключить самую призрачную возможность таких открытий, ката тоже были засекречены и нигде не демонстрировались. В этом был свой резон – опытному мастеру движения незнакомой ката говорили то же, что скажут конструктору подробные чертежи новейшего механизма. Здесь важна сама идея, принцип, на основе которого происходит революционное открытие – как яблоко для Ньютона или ванна для Архимеда.
У нас о каратэ люди узнали в конце шестидесятых годов прошлого века после демонстрации на киноэкранах страны фильма Акиры Куросавы "Гений дзюдо". И если раньше о каратэ знали единицы, то теперь о нём заговорили все! В то время даже опытные преподаватели дзюдо были редкостью, а про мастеров каратэ вообще слышать не приходилось, поэтому очень скоро массовые восторженные разговоры затихли, но самые фанатичные энтузиасты начали тренироваться самостоятельно. В качестве учебных пособий использовалось всё, начиная от самостоятельно переведённых зарубежных самоучителей, до журнальных фотографий. Некоторым счастливчикам повезло в общении с иностранными студентами, имеющими опыт практики каратэ на своей родине, или знакомством с дипломатами, которые брали уроки каратэ за рубежом. Эти "носители информации" очень быстро обрастали единомышленниками и стихийно превращались в "клуб", который нигде не регистрировался, но начинал весьма активно существовать, налаживая контакты с себе подобными "образованиями". Одними из первых "лидеров каратэ" в Латвии были Олег Онопченко, Сергей Травин и Александр Шестаков. Схема их "творческого роста" была схожей – занятия спортом (самбо, спортивной гимнастикой, боксом), увлечение "экзотикой" (джиу-джитсу, дзюдо, кунфу), поиск единомышленников и наставников, организация своего "коллектива энтузиастов". Онопченко был старше и опытнее, поэтому имеет право считать Травина и Шестакова, которые сами нашли его, своими учениками. В свою очередь Травин и Шестаков так же имеют право считать Онопченко старшим товарищем, а не учителем, поскольку большой форы в знаниях и навыках в то время у него не было. Олег Онопченко отличается от других своих коллег тем, что не привязывается к чему-то одному, а идёт дальше. Начав с самостоятельного изучения джиу-джитсу и дзюдо, он увлёкся каратэ, йогой, потом кунфу (ушу), далее было айкидо, хапкидо и ниндзюцу. Теперь Онопченко представляет свою собственную систему Коло, вобравшую в себя всё лучшее из вышеперечисленного, а также целые разделы народной славянской медицины, оздоровительной гимнастики и т.п. Будучи первооткрывателем по натуре, Онопченко всегда первым берётся исследовать новомодное явление, объединяет вокруг себя энтузиастов, затем ставит наиболее способного своего "коллегу" возглавлять этот коллектив, а сам переключается на что-то другое. Это очень интересный, умный и эрудированный человек, который заслуживает огромного уважения.
Ну а в семидесятых годах, Травин и Шестаков в Москве познакомились со школой Сэн Э и её создателем, Алексеем Штурминым, который позже создал Федерацию каратэ СССР, и стали его полномочными представителями в Латвии. После этого их пути с Онопченко разошлись из-за того, что он был против "вступления к кому-то" и его не привлекала спортивная направленность.
Массовый набор в группы каратэ в Латвии начался в 1979-м году, безусловным лидером была школа Сэн Э, возглавляемая Травиным, который первым в Латвии был удостоен красного пояса, что по тогдашним меркам было равносильно первому дану. Школа развивалась тактически очень грамотно – сначала Травин легализовался как главный инструктор каратэ Спортивного Клуба Армии (СКА), затем Шестаков возглавил филиал "Динамо", таким образом Сэн Э "застолбило" за собой два главных ведомственных клуба Министерства Обороны и Внутренних Дел, чем обеспечило себе звание "клуба номер один", объявив всех других "оппозиционерами". Мне в ту пору было 14 лет и я начал свои тренировки каратэ Сэн Э в группе Сергея Ивановича Пантелеймона, в числе учеников которого тогда были будущие президенты национальных Федераций и Ассоциаций Вячеслав Семенков (таеквондо) и Олег Сидорчук (кикбоксинг), а также множество других, известных ныне людей.
Я несколько отвлёкся от темы только для того, чтобы напомнить атмосферу времени, когда у нас в стране зарождалось это явление – каратэ, свидетелем и участником чего был и я. Сейчас выросло несколько поколений, для которых всё это неведомо и нелепо, но всё это было…
Часть вторая.
Уже тогда всех людей можно было условно поделить на "касты". Круг первый – те, кому совсем не интересно каратэ; круг второй – кто интересуется каратэ, но не имеет возможности попасть в число учеников; круг третий – новички, которых после рекомендации старших товарищей допустили к тренировкам; круг четвёртый – ученики, которые своим отношением и успехами заработали право тренироваться в каратэги (кимоно) с белым поясом; круг пятый – ученики, которые после тяжёлых испытаний и экзаменов заслужили право на ношение эмблемы школы на груди и на поясе (часто этот экзамен делили на два – отдельно эмблема на пояс, отдельно – на каратэги); круг шестой – инструктора, которым доверяют тренировки с начинающими (группы количеством в сто и более человек); круг седьмой – обладатели красных поясов (в ту пору в Латвии их было не более пяти). Далее шли руководители филиалов – Сергей Травин и Александр Шестаков, потом старшие инструктора из Москвы, обладатели коричневых и чёрных поясов, и, наконец, два "мудрых дракона", имеющих право на ношение чёрного пояса с чёрным каратэги – Тадеуш Рафаилович Касьянов и сам Алексей Борисович Штурмин.
О появлении школы Сэн Э до сих пор не утихают споры, достоверной информации недостаточно, утверждать что-то с полной ответственностью сложно. Но за все эти годы, собирая информацию по крупицам, я могу взять на себя смелость для некоторых выводов.
Вероятно, Алексей Штурмин постигал технику каратэ по книгам, причём основным направлением стал Шотокан. Когда стал очевидным его прогресс, и вокруг него собралась инициативная группа товарищей, было решено легализоваться. Имея связи "на самом верху", Штурмин решил с самого начала создать "легенду" о своём стиле, тогда и была запущена история о "засекреченном" корейском студенте (его имя нигде не называется), который внезапно появился, в течении двух лет обучал Штурмина "корейскому каратэ", а перед своим внезапным отъездом, вручил ученику свой чёрный пояс со словами "Теперь ты достоин его носить". Возможно, что-то подобное было в действительности – Штурмин вполне мог получать какие-то "уроки" у иностранных студентов, отсюда и появился собирательный образ "корейского мастера". Штурмин мог сказать правду о том, что всего достиг сам, но этого в то время было бы недостаточно, "массы бы за ним не пошли", а чёрный пояс по "корейскому каратэ", это как знак качества! Когда количество подготовленных учеников перевалило за сотню (1975 год), было решено определиться с названием стиля. Взять имя какого-то известного направления каратэ означало - во-первых, признать свою второстепенность; во-вторых, риск навлечь на себя критику в "нечистоте стиля" от настоящих мастеров; в-третьих, необходимость "идти на поклон" к патриархам выбранного стиля за разрешением продолжать преподавание под этим именем; и ещё очень и очень много вопросов, которые требовали немедленного решения. Провозгласить о создании "советского стиля каратэ" тогда тоже было рискованно – это грозило оттоком значительного числа занимающихся к другим учителям, которые, хоть и заявляли о себе, как о стилевых мастерах, на деле ничем не отличались от Штурмина по уровню своих знаний и навыков. Поэтому, продолжая разрабатывать "корейскую тему", было найдено корейское словосочетание "Сэн Э", означающее "дело всей жизни", или "вся жизнь", повторяющее по своей сути китайское "кунфу". Предложил это название Лев Слабский, за что и получил денежную премию в размере ста рублей. Практически вся базовая техника была взята из Шотокан, оттуда же позаимствовали ката - три Тайкёку, пять Хэйан, три Тэкки, Канку-дай, Бассай-дай и Эмпи, но в дальнейшем, от Тайкёку, Канку и Бассай отказались. Из Кёкушинкай взяли Янцзу и Тэншо, из Вин-чун Сиулум-тао. Три ката – Хадоди (Хэдоди), Хачим (Хэчим) и Пангэ взялись непонятно откуда, их либо придумали сами, либо они действительно корейские.
В Сэн Э сложилась и своя система поясов и рангов – белый пояс "прилежный ученик", красный пояс "зажжённый факел", коричневый пояс "верный путь", чёрный пояс "неотразимый удар", чёрное каратэги "мудрый дракон". От традиционной системы Кю и Дан почему то отказались, в результате чего между белым (ученическим) и красным (инструкторским) поясами зависла огромнейшая масса занимающихся. Единственной промежуточной вехой был экзамен на право ношения эмблем – нагрудной, с японскими иероглифами "каратэ", и поясной, с корейскими "сэн э". В 1989-м году на нагрудной эмблеме иероглифы "каратэ" заменили на китайские "шень ян" (вся жизнь, дело всей жизни). Вероятно, это сделали для того, чтобы "откреститься" от каратэ (из-за запрета на его преподавания), или же это - запоздалое восстановление справедливости в авторских правах (истинным создателем технического арсенала стиля Сэн Э был Штурмин, а не Касьянов). Тем не менее, надписи об одном и том же на разных языках мне представляются странными и нелогичными, первоначальный вариант был понятнее (каратэ – дело всей жизни). Не нужно забывать, что сорок лет назад не было Интернета и такого обилия различного материала, всё это усложняло жизнь "самоделкиным", но и играло им на руку – мало кто мог проверить подлинность их знаний. Нам тоже не представлялось это интересным – мы верили в то, что нам рассказывали про "историю школы Сэн Э" и не поддавались на "провокации оппозиционеров". Впервые с "запретом на информацию" я столкнулся именно тогда. Дело в том, что уровень подготовки у занимающихся был приблизительно одинаков, "мастером" считался уже тот, кто "сидел в шпагате" или мог спокойно провести удар ногой выше собственной головы. Базовыми стойками и ударами овладевали достаточно быстро, в кумитэ новичок с боксёрским или борцовским прошлым запросто валил "старших товарищей", поэтому после года усиленных тренировок, усердные новички сравнивались не только с носителями эмблем, но даже с "красными поясами". И вот тут начинало играть роль знание ката, причём не столько технический уровень (критерии которого тогда понимались по-своему), сколько количественный. Максимум, который ты мог выучить под руководством инструктора – это три первых, а если очень повезёт, то и два следующих Хейана. Поскольку пять Хэйан тогда требовались при сдаче экзамена на красный пояс, многие инструктора этим и ограничивались. Выучить каждую следующую форму было целым событием – во-первых, их мало кто знал; во-вторых обучали движениям лишь "в обмен" на другую ката, которой сами не знали. Человек, знающий весь список ката Сэн Э вызывал восхищение и почитался настоящим специалистом, а таковых на тысячи занимающихся было не более двадцати человек. Уже тогда по рукам ходили книги японских мастеров весьма хорошего качества, по которым можно было самостоятельно, подключив смекалку, наглость и инициативу, выучить ката Шотокан, Годзю-рю, Кёкушинкай и Шито-рю, что и делалось. В результате было несколько "ходячих энциклопедий", которые соревновались друг с другом в количестве накопленных ката, число которых переваливало за шестьдесят. Конечно же, ни о каком качестве тогда речи не шло, они просто помнили порядок движений, и то – в лучшем случае. О том, как нужно практиковать ката и для чего эта практика необходима, тогда мало кто догадывался.
В 1983-м году, когда меня призвали на службу в Советскую Армию, я знал двадцать ката, что очень помогло мне в дальнейших самостоятельных тренировках. Через год, в мае 1984-го Спорткомитет СССР издал приказ за номером 404 о запрете на обучение каратэ во всех спортивных обществах страны, а в Уголовном Кодексе СССР появилась статья 219 – Незаконное обучение каратэ, которую я приведу полностью:
"Нарушение установленных правил открытия секций спортивного каратэ или набора в них граждан, либо обучение в секциях приёмам, запрещённых спортивными правилами, а также самовольное, без разрешения соответствующих органов, обучение приёмам каратэ, совершённое после административного взыскания за такие же нарушения, -
Наказывается лишением свободы на срок до двух лет или штрафом до трёхсот рублей, а при наличии корыстной заинтересованности – штрафом до пятисот рублей. Те же действия, совершённые лицом, ранее судимым за незаконное обучение каратэ, либо связанные с получением материальной выгоды в значительных размерах, - Наказываются лишением свободы на срок до пяти лет с конфискацией имущества или без таковой."
То есть, с одной стороны говорилось о «нарушении установленных правил открытия секций спортивного каратэ», подразумевая, что такие правила есть, и что «открытие» в принципе, возможно. Но с другой стороны был запрет Спорткомитета для ВСЕХ спортивных обществ (исключая армию, милицию и госбезопасность), демагогический шедевр под девизом "абсолютного запрета нет, но посадим любого, кто нам не понравится"!
После демобилизации в 1985-м году найти секцию, в которой легально занимались каратэ, было невозможно, о том чтобы бросить тренировки я и подумать не мог, поэтому мы ушли в подполье до 1990-го года, когда легальные тренировки вернулись под видом ушу, таеквондо и кикбоксинга. Далее политические события страны развивались так, что властям стало не до каратэ, и мы снова легализовались, но уже под другими названиями. Дело в том, что годы самостоятельных исканий не прошли даром, мы увидели, что кроме Сэн Э есть и другие достойные и интересные стили каратэ. "Аукнулся" и разрыв между Касьяновым и Штурминым, а в дальнейшем и между другими старшими инструкторами, во время которого наружу было вылито море грязи. Очень много людей, требующие от своих учеников преданности себе, демонстративно предавали и хаяли своих учителей, думая, что это пойдёт им на пользу. Мы взрослели, познавали жизнь и становились умнее, разыскивая Учителя в себе.
Перестройка с последующей независимостью и суверенитетом, принесла с собой огромную волну информации и нового мышления, ломались старые стереотипы и старые догмы, требовалось время для переосмысливания всего этого, для поиска своего места в жизни. Практически все старшие инструктора школы Сэн Э открыли свои организации, в которых стали преподавать различные стили каратэ, ушу, таеквондо, кикбоксинг и рукопашный бой. На мой взгляд, основных причин было две – попробовать свои силы в традиционных, а не в "самодеятельных" стилях, и занять первое место в иерархии своей организации. Но если раньше, при сильном дефиците информации и запретах на преподавание каратэ, такое ещё было возможно, то теперь каждый инструктор, не согласный с политикой руководства, мог вполне комфортно существовать и автономно. Давно пора бы понять, что запретами и угрозами никого возле себя не удержишь. Я так подробно описывал "эволюцию" латвийского Сэн Э только потому, что по схожей модели развиваются и другие организации, повторяя всё, что уже было до них. Отношения в организации необходимо строить на взаимной выгоде, а все решения принимать сообща, тогда не будет почвы для обид и недоверия, что неминуемо приведёт к расколу.
Сейчас в Латвии огромное количество различных организаций боевых единоборств, которые, из-за взаимных обид, редко сотрудничают между собой, в результате общий уровень значительно ниже своего потенциала. Когда руководителям удаётся унять свои амбиции и договориться о сотрудничестве, то в результате роста конкуренции начинает расти и технический уровень, у инструкторов появляется стимул к творческому поиску и совершенствованию методики преподавания. Но не все хотят работать над собой, им гораздо легче отсиживаться "в своём пруду", критикуя всех остальных по любому поводу. Однако, старые стереотипы всё ещё сильны и вряд ли когда-нибудь атрофируются окончательно. На рынке боевых искусств знания всегда останутся товаром, на котором будут зарабатывать деньги. Альтруисты составляют абсолютное меньшинство в любой среде, человека, бесплатно тренирующего своих учеников, или не берущего взносы за участия в соревнованиях, найти так же трудно, как цветок папоротника. Зато повсюду достаточно людей, профессионально зарабатывающих деньги на тренировках, экзаменах и соревнованиях. Я не порицаю их – спрос рождает предложение. Если есть люди, готовые платить деньги за то, чтобы потешить своё тщеславие, почему бы им не предложить свои услуги? К сожалению, часто на первое место выходит форма, а не содержание. Уважаемые мастера начинают в качестве доказательства своей значимости, демонстрировать дипломы, подписанные другими уважаемыми мастерами, а не свои навыки и умение. Это больше похоже на выставку собак, где соревнуются родословные, а не дрессировка.
Я занимаюсь каратэ больше тридцати лет и по своему опыту могу заявить – знания на замок не закроешь. Если поставить перед собой цель, к примеру, выучить ката Хякухачихо, то рано или поздно, она осуществится. В далёком 1980-м году я самостоятельно переводил книгу Масатоши Накаяма "Лучшее каратэ", в которой увидел список ката Шотокан. Что-то я уже знал, но большинство названий были для меня "подобны надписи надгробной на непонятном языке". Они завораживали своей музыкой – Чинтэ, Мэйкё, Унсу, давали волю фантазии – Санчин, Сочин, Сэйэнчин, и колотили молотком по мозгам – Нидзюшихо, Годзюшихо, Хякухачихо! Вот тогда я, не давая себе никаких клятв, просто и буднично решил, что не прекращу своих занятий до тех пор, пока не выучу все эти ката. Ведь они существуют, кто-то их знает, так почему их не смогу узнать и я? Кто мне сможет помешать это сделать? Всё приходит вовремя для того, кто умеет ждать. Можно только добавить – не лежать на печи, а заниматься активным поиском, не торопя события. Прошло тридцать лет, и я выучил весь этот список, и ещё очень много сверх его, уже забыв про первую побудительную причину. Никакие препятствия не стали непроходимой помехой, вода камень точит.
Традиционный Шотокан вырос на знаниях многих выдающихся мастеров, среди которых я выделяю Итосу – Фунакоши – Накаяму – Асаи. Пусть не сердятся на меня последователи других мастеров, я всё ещё очень мало знаю и не в силах объять необъятное. Так вот, мастер Тэцухико Асаи в последние годы своей жизни обучал множеству ката, которые он создал на основе своего опыта и видения каратэ Шотокан. Ещё нигде не опубликован полный список этих ката, но и то, что известно, впечатляет. Его наследие не стало исключением – его тоже сделали товаром и продают за деньги. Этих людей тоже можно понять, в своё время и они регулярно делали взносы, а теперь хотят "отбить бабки" с процентами и доплатой за "эксклюзив" - это их право, к тому же оно охраняется законом. Но смею высказать предположение, что сэнсэй Асаи создавал свою уникальную методику не для того, чтобы на ней "делали деньги" его соратники, а для того, чтобы помочь занимающимся лучше понять КАРАТЭ. Ну а я получил ещё один стимул для продолжения своих тренировок – освоить весь список ката гения каратэ – мастера Асаи. Самый длинный путь начинается с первого шага, а дорогу осилит идущий, так что я не вижу ничего, что помешало бы мне осуществить задуманное. Ведь мастерства, которым невозможно овладеть, не существует! Тем, что оказалось под силу одному человеку, сможешь овладеть и ты. А те, кто прячет нечто, рискуют потерять это, так и не воспользовавшись им ни разу. Имеем ли мы право делить людей на достойных и посторонних, принимая в расчёт денежную сумму, которую они могут заплатить? Мастера КАРАТЭ отдали свои знания людям, так нужно ли создавать искусственные барьеры на этом пути?
09.07.2010
Игорь Сироткин
Технический директор Латвийской Федерации Каратэ-джитсу
Источник: http://www.ma-eshop.lv/articles.php?newsid=23&i=9 |
